О 106-й кавалерийской дивизии, сформированной в Акмолинске весной 1942 года, нет документальных данных. Даже в ЦАМО — лишь справка на полстраницы: дивизия попала в окружение, все документы захвачены противником. В предисловии к областной Книге Памяти даны исторические справки о боевой деятельности 310, 387, 29-й стрелковых дивизий, но нет даже упоминания о том, что в Акмолинске была сформирована 106-я! Только в книге «Поклонимся и мертвым, и живым…» впервые упоминается о кавалеристах-акмолинцах.

Долгие годы ушли у меня на поиски документов о фронтовой судьбе 106-й кавалерийской дивизии. Наконец, в военных мемуарах Героя Советского Союза Маршала Советского Союза Ивана Христофоровича Баграмяна нашлись первые данные…

В начале марта 1942 года 106-я кавалерийская дивизия из Акмолинска отправлена в действующую армию и включена в состав 6-го кавалерийского корпуса генерала А. Носкова. Состав кавалерийского корпуса интенсивно проходил все виды боевой учебы и совместного действия с танками. Ставка Верховного главнокомандования планировала в мае начать операцию по освобождению Харькова, где ударными войсками должны были быть кавалерийские корпуса во взаимодействии с танковыми бригадами.

Весной 1942 года обе воюющие стороны вырабатывали стратегические планы и вели подготовку к очередному туру активных действий на Советско–Германском фронте, что вызывалось острой необходимостью захватить стратегическую инициативу.
Именно в районе Харькова и Барвенкова одновременно готовились к наступлению советские и немецкие войска. Командование группы армий «Юг» усиленно готовило войска к операции «Фридериус-1». Все пехотные дивизии укомплектовывались до полного штатного состава. Количество танков в каждой дивизии было доведено до 170—185. Войска группы «Юг» были дополнительно усилены одиннадцатью дивизиями и боевыми самолетами 4-го воздушного флота гитлеровцев.

План Харьковской операции предусматривал нанесение двух ударов войсками Юго-Западного фронта для организации наступления на днепропетровском направлении с участием Южного фронта.

С юга удар на Харьков был нанесен наступательной группировкой войск в составе 6-й армии генерала А. Городнянского и армейской оперативной группой генерала Л. Бобкина. Всего в составе этих объединений должны были наступать 10 стрелковых и три кавалерийские дивизии, 11 танковых и две мотострелковые бригады. В резерве командующего фронтом на направлении главного удара оставались две стрелковые дивизии и кавалерийский корпус.
Во вторую ударную группировку входили 28-я армия генерала Д. Рябышева и примыкающие к ней фланговые соединения 21 и 38-й армий…

Несмотря на то что к Харьковской наступательной операции привлекалось в общей сложности 28 дивизий, добиться заметного численного перевеса над противником не удалось: укомплектованность дивизий была сравнительно невысокой, в среднем не более восьми-девяти тысяч человек. К тому же соединения Юго-Западного фронта в большинстве своем состояли из необстрелянных бойцов.

Боевые действия войск Юго-Западного фронта начались 12 мая. В первый день наступления войска армейской группы генерала Л. Бобкина прорвали оборону противника на глубину четыре-шесть км на участке от Грушево до Мироновки. Во второй половине дня в полосе действия группы в прорыв были введены 6-й кавалерийский корпус генерал-майора А. Носкова и 7-я танковая бригада полковника Н. Юрченко. Одной из трех кавалерийских дивизий, входивших в состав 6-го кавалерийского корпуса, была 106-я кавалерийская дивизия. Наши земляки были на самом острие наступления и показали исключительную храбрость, отвагу и непобедимый боевой дух. Они неотступно преследовали довольно беспорядочно отходившие части 454-й охранной дивизии. К вечеру подвижные силы группы достигли реки Орель, форсировали ее на двух участках, захватили плацдармы на западном берегу и продолжили продвижение.

К исходу первого дня войска А. Городнянского и Л. Бобкина сломили сопротивление гитлеровцев на более чем сорокакилометровом участке и вклинились в глубь обороны 51 и 8-го армейских корпусов на 12—15 километров.

Успешно начавшееся наступление войск нашего фронта обеспокоило командование 6-й немецкой армии. На третий день наступления ширина участка прорыва достигла 50 км, глубина прорыва в полосе действия главных сил Городнянского составила 16 км, а группы Бобкина — 20 км. Этот успех был достигнут благодаря своевременному вводу в сражение 6-го кавалерийского корпуса.

16 мая, как потом оказалось, был последним днем советского наступления. Бойцы встретили его настороженно, так как сопротивление противника все нарастало…

17 мая к 17 часам противник, смяв подразделения 1118-го полка 333-й стрелковой дивизии и 34-й кавалерийской дивизии, захватил Барвенково и стал продвигаться на восток. 34-я кавалерийская дивизия полковника А. Инаури начала отход к северу и к исходу дня вместе с подразделениями 106-й стрелковой дивизии заняла оборону, преградив немецким войскам путь на Изюм.

На рубежах советские воины дрались с непревзойденной стойкостью и мужеством. Вынужденные отходить под давлением превосходящих сил противника, красноармейцы наносили фашистам ощутимый урон в людях и технике…

18 мая кризис в полосе обороны 9-й армии продолжал обостряться.

С утра 18 мая гитлеровцы ударили в направлении Великой Камышевахи, а из Долгенькой — на Изюм. На этом направлении у них действовало до 150 танков. Используя свой громадный перевес в силах, враг сломил сопротивление героически сражавшихся конников 5-го кавалерийского корпуса генерала Н. Плиева и частей 51-й дивизии подполковника Б. Алиева и уже к 10 часам овладел Каменкой, Камышевахой и южной частью Изюма…

Обстановка требовала прекращения Харьковской операции. Однако командование Юго-Западного фронта недооценивало опасности со стороны краматорской группировки и не считало необходимым прекращать наступление. События же продолжали развиваться неблагоприятно. Создалась угроза окружения всей группировки советских войск, действовавшей в барвенковском выступе.

23 мая армейская группа «Клейст» соединилась в районе десятого километра южнее Балаклеи с частями 6-й немецкой армии, перерезав советским войскам пути отхода на восток. Соединения, отрезанные западнее Северного Донца, были объединены под общим командованием заместителя командующего фронтом генерала Ф. Костенко. С 24 по 29 мая, ведя бои в окружении, они небольшими отрядами и группами прорывались через фронт немецких войск и переправлялись на восточный берег Северского Донца.

Из окружения смогло выйти около 22 тысяч бойцов и командиров. Оставшиеся в кольце советские воины продолжали героически сражаться вплоть до 30 мая. Немало верных сынов нашей Родины погибло в этих боях смертью храбрых.

Впечатления противника о завершающем этапе сражений за Харьков в архиве 1-й горно-стрелковой дивизии генерал-майора Ланца: «Завязавшееся сражение стало одним из самых кровопролитных за всю войну в России… Под отсветами тысяч белых ракет русские колонны атаковали немецкие рубежи. Размахивая пистолетами, командиры и комиссары резкими выкриками гнали вперед свои батальоны. Плечом к плечу, сцепившись руками, красноармейцы шли на штурм. Хриплое, надсадное «Ура!» ревело в ночи.

«Огонь!» — командовали немецкие обер-ефрейторы у пулеметов и пехотных орудий. Первая волна атакующих не прошла. Бурые, как земля, колонны повернули на север. Но и здесь они наталкивались на блокировочные позиции горных стрелков. Волны русских откатывались назад и снова, невзирая на потери, атаковали немцев. Они крушили на своем пути все и вся, отбивая у противника несколько сотен метров… Но потом натиск ослабел, и грозные валы рушились под шквальным продольным огнем немецких пулеметчиков. Те, кто не погиб, брели, шатаясь и спотыкаясь, или ползли обратно, в овраги реки Берека».

Следующим вечером все вновь повторилось. Но на сей раз атаку пехоты поддерживало несколько Т–34. Русские солдаты, все также сцеплявшие руки, шли на смерть с криками «Ура!».
На третий день натиск русских спал — немцам удалось достигнуть перелома. Оба командующих советскими армиями (6-й и 57-й) — генерал-лейтенант Городнянский и генерал-лейтенант Подлас — вместе с офицерами своих штабов лежали мертвыми на поле битвы. Сражение завершилось поражением. Армия лишилась двадцати двух стрелковых и семи кавалерийских дивизий. Полному разгрому подверглись 14 танковых и моторизованных бригад. Около 239000 красноармейцев попали в плен. Немцы уничтожили или взяли в качестве трофеев 1250 танков и 2026 орудий.

Так завершилось сражение к югу от Харькова — битва, в которой советские войска, пытавшиеся окружить немцев, сами попали в окружение. Такой победы немцы еще не одерживали: находясь на границе поражения, они в течение нескольких дней сумели достигнуть громадного успеха.

Из 106-й кавалерийской дивизии, бывшей на острие наступления, вышло из окружения очень мало бойцов и командиров. Родным и близким кавалеристов-акмолинцев даже не были высланы извещения с надписью, что пропал без вести в сражениях за Харьков. Повезло тем, кому успели прийти письма, высланные до 23 мая 1942 года. Семья Капажановых получила последнее письмо от кавалериста 106-й кавалерийской дивизии Каирбека Капажанова, в котором боец писал, что скоро армия освободит Харьков.

Вышел из окружения и продолжал воевать до Победы рядовой, пулеметчик 69-го кавалерийского полка 106-й кавалерийской дивизии Мухтар Жаманбаев. Остальные акмолинцы, призванные в ряды 106-й кавалерийской дивизии, до сих пор числятся пропавшими без вести.

Майдан КУСАИНОВ,
командир поискового отряда «Мемориальная зона»

http://www.info-tses.kz/red/article.php?article=70772