Как Путин ядерный щит развалил 2015 или стратегические останки - российский ядерный щит уже давно под контролем американцев
Интересное
интервью известного ракетчика, доктора технических наук Юрия Савельева
«Савраске», посвященное недавнему договору Медведева-Обамы о
разоружении. Довольно страшный текст, в котором развенчиваются
дерьмократические мифы о нашей военной мощи. К огромному сожалению, при
власти либералов она сокращается как шагреневая кожа. Когда это
произойдет окончательно, с Западом Россия уже не сможет разговаривать на
прежних тонах. Сейчас мы на прямой дороге к гибели
– Юрий Петрович, скажите сразу просто и ясно – вы сторонник разоружения?
–
А на сложные вопросы нет и не может быть простых ответов. Чтобы оценить
Договор ОСВ-2, требуется вспомнить, чем располагали стороны на момент
распада Советского Союза. Возьмем 1987 год. На тот момент Советский Союз
располагал 30 тысячами ядерных зарядов, у Соединенных Штатов их было 25
тысяч. При этом каждую неделю и США, и СССР производили по 16 ядерных
зарядов, и процесс «ядеризации» грозил стать необратимым.
Поэтому
ни у кого из специалистов не вызывало сомнения, что разоружение
необходимо. Вопрос только в одном – какое? На паритетных началах или со
все нарастающим преимуществом одной из сторон? Вот под этим углом зрения
и надо рассмотреть весь процесс разоружения, а также последний Договор
ОСВ-2. Так вот, к началу 90-х годов у Советского Союза была такая
конфигурация ядерного арсенала. На долю стратегических ядерных сил (СЯС)
приходился 10 271 заряд (это так называемая «ядерная триада»:
баллистические ракеты сухопутного и морского базирования, а также
тяжелые бомбардировщики с ядерным оружием на борту). Соединенные Штаты в
своих стратегических ядерных силах имели 10 563 ядерных заряда. Здесь у
нас с американцами был практически полный паритет по числу зарядов.
Однако
конфигурация «ядерной триады» у нас и американцев сильно отличались
друг от друга. В Советском Союзе основной упор был сделан на тяжелые
баллистические ракеты – их у нас было 1398, и они несли 6612 ядерных
зарядов. А Соединенные Штаты имели 1000 носителей, оснащенных 2450
ядерными зарядами. Здесь у нас был явный перевес.
Зато по двум
остальным частям «ядерной триады» преобладали американцы. Наши атомные
подводные ракетоносцы несли 940 ракет-носителей, снабженных 2804
ядерными зарядами. А у американцев их подводный флот имел 5760 ядерных
зарядов. Подводный флот – основа ядерной мощи США.
И наконец что
касается тяжелых бомбардировщиков – тут мы отставали от американцев в 3
раза. Наши несли 162 крылатые ракеты с 855 ядерными зарядами. А
американские бомбардировщики имели на своем борту 574 ракеты и 2353
ядерных заряда. Но в целом за счет нашего преимущества по тяжелым баллистическим ракетам мы сохраняли ядерное равновесие.
Вот
от этого уровня наши страны начали сокращать свои ядерные потенциалы.
Но странной была логика этих сокращений. От нас требовали уничтожения
тяжелых баллистических ракет, по которым мы превосходили американцев, и
одновременно нам предлагали «достраивать» недостающие у нас подводные
лодки и тяжелые бомбардировщики, чтобы сравняться с американцами по
общему количеству ядерных боезарядов, предусмотренных очередным
Договором.
И все это происходило на фоне форменного погрома,
учиненного в нашем военно-промышленном комплексе, – приватизации,
реорганизации и прочих прелестей рыночной экономики. И чем больше
слабела наша страна, тем все более невыгодные и неравноправные Договоры
нам навязывали.
– Ну, а куда же делись наши тяжелые ракеты – краса и гордость Советской Армии?
–
Ракеты, как и люди, имеют свойство стареть. Коротко говоря, все, что у
нас было – почти все сплыло. А что еще не сплыло из советского ядерного
потенциала, то полностью уйдет с вооружения к 2015 году.
Дело в
том, что заводской срок службы межконтинентальных баллистических ракет,
поставленных на боевое дежурство, составляет 10–12 лет. В принципе,
производя необходимые ремонты, этот срок можно продлить, но никак не
больше, чем в 2 раза. Мы так и поступали с нашими знаменитыми РС-20
(«Сатана»), пока у нас был Договор с КБ «Южное» в Днепропетровске.
Но
увеличить срок службы свыше 20–25 лет ни один кудесник не в силах. В
2005 году мы, группа депутатов Госдумы, запрашивали министра обороны:
почему у нас собираются уничтожить боевой железнодорожный ракетный
комплекс (БЖРК), который вместе с «Сатаной» был еще одним ночным
кошмаром для натовских генералов?
Примечание: Последний комплекс RS-22 "Скальпель" был уничтожен в 2001г.
Так
вот, С.Иванов, бывший тогда министром, нам ответил: «…невозможность
сохранения свойств твердого топлива ракет и характеристик композиционных
материалов ракетных двигателей». А также он писал, что второй причиной
является «ограниченный ресурс отдельных систем и узлов ракет и агрегатов
комплекса в целом».
Таким образом, «час икс» для обороны нашей
страны наступит в 2015 году, когда самым молодым ракетам советского
поколения стукнет 25 лет и они по всем законам техники пойдут на слом.
Ни одной советской ракеты в 2015 году не останется.
– Ну,
пусть советские ракеты-ветераны уходят на заслуженный отдых. Но ведь им
на смену приходит новое поколение – «Тополя» да «Булава» – так сказать,
«племя младое, незнакомое».
– Вот именно – «племя». Повторяя
это слово, я имею в виду не качество, а прежде всего их численность.
Потому что если у нас их горстка, то и судьба у них будет та же, что и
индейские племена в Северной Америке – загонят в резервации.
Согласно
только что подписанному Договору ОСВ-2, у каждой из сторон должно
остаться на вооружении по 800 пусковых установок, 700 носителей и 1550
ядерных зарядов. Давайте зададимся простым вопросом: а сможет ли Россия к
2015 году иметь эти самые 700 носителей? С 1999 по 2007 год у нас было
построено 53 ракеты класса РТ-2ПМ2 («Тополь-М») с одним ядерным зарядом.
Таким образом, за истекшие 9 лет наш ядерный арсенал пополнился
всего-навсего 53 носителями и 53 ядерными боезарядами.
В 2007
году была принята Государственная программа вооружения Российской
Федерации на 2007–2015 год. И согласно этой программе мы получаем к 2015
году ровным счетом 172 баллистические ракеты «Тополь-М», каждая из
которых будет нести по 1 заряду. Для этого наша промышленность должна
выпускать в год 7–8 «Тополей», что она и делает с большой натугой. Итак,
по сухопутным ракетам – в итоге 172 «Тополя» и максимум всего 172
ядерных заряда. Как видите, пороговые цифры, установленные Договором
СНВ-2 (700 носителей и 1550 ядерных зарядов), остаются для нас как мираж
в пустыне – видеть видим, а догнать никак не получается.
Что
же в наш баланс добавляет подводный флот? А очень немного, если не
сказать – почти ничего. У Советского Союза, как я уже говорил, на
подводных лодках имелось 940 ракет и 2350 ядерных зарядов. Но
Государственная программа вооружения предусматривает, что до 2015 года у
нас в строю должно быть всего-навсего 4 атомных ракетоносца проекта 955
– это в лучшем случае всего 60 ракет.
Пока же из них, правда,
построен только один «Юрий Долгорукий». Он может нести на борту 12 ракет
типа «Булава». Одна только беда – испытания «Булавы» как на грех
заканчиваются неудачей. А от подлодки без ракет проку мало.
У нас
с морскими ракетами сложилась ситуация вообще просто абсурдная. Недавно
успешно прошли испытания модернизированной баллистической ракеты
Р-29РМУ («Синева») с 10 ядерными зарядами в головной части. Эту ракету
буквально на одном голом энтузиазме, без всякого государственного
финансирования и помощи со стороны государства создали
ученые-конструкторы КБ «МИАС», за что им глубокий поклон.
Но вот
ведь в чем загвоздка. Пока ученые создавали эту отличную ракету,
политики приняли решение пустить на слом атомные подлодки «Дельта-4»,
проект 677, для которых эта ракета собственно и предназначалась.
Поэтому
сейчас ситуация у нас, как в дурдоме перед утренним обходом: строим
подлодки типа «Юрий Долгорукий», для которых пока еще нет ракет, и имеем
ракету морского базирования «Синева», для которой уже нет подлодки.
Но
будем все же уповать на бога (а что нам еще остается?) и допустим, что
«Булава» все-таки полетит. Тогда (будем также надеяться), в строй
вступит еще 3 подлодки проекта 955 (которых пока еще нет и в помине),
каждая с 16 ракетами на борту. Всего же, таким образом, у нас будет 60
ракет на четырех атомных подводных лодках.
Таким образом, всего
на вооружении и сухопутных и морских ракетно-ядерных сил к 2015 году у
нас на вооружении будет ровным счетом 232 ракеты, которые смогут
доставить по назначению 232 ядерных боезаряда.
Что касается
воздушной компоненты «ядерной триады», то по Договору ОСВ-2 нам
требуется срочно построить и ввести в строй 50 тяжелых стратегических
бомбардировщиков, чтобы не отстать от американцев. Мне даже не хочется
дискутировать на тему «удастся ли их построить к 2015 году» –
специалистам ясно, что это нереально: военное самолетостроение разрушено
и не от хорошей жизни у нас сейчас летают на парадах 40-летние ветераны
советской постройки. Да и никакой роли в ядерном балансе наши
бомбардировщики не сыграли бы – у нас нет авиабаз, приближенных к
территории США.
Значит, остается 232 носителя, каждый из них с 1
ядерным боезарядом. Вот и все, чем мы будем обладать к 2015 году. Это
официальные цифры Государственной программы вооружения.
А по
Договору ОСВ-2 нам надо иметь 700 носителей и 1550 ядерных боезарядов,
что бы не отстать от американцев. Таким образом, Государственную
программу вооружения надо увеличивать многократно(!) в десятки раз. Это
означает, что для России заключенный Договор ОСВ-2 – это отнюдь не
«ограничение» стратегических вооружений, а как раз наоборот – программа
«довооружения» и наращивания наших стратегических сил, что является
непосильным бременем для нашего вконец измордованного реформами ВПК.
По
существу американцы этим Договором втягивают нашу страну в новую гонку
вооружения, с той лишь разницей, что если в 80-е годы мы бежали по
дорожке рядом, попеременно дыша друг другу в затылок, то теперь отмерять
все новые круги в гонке вооружения будет одна только Россия. А
американцы удобно устроившись на трибунах, будут хихикать, поглядывая на
изнемогающего от усталости русского бегуна.
– Так, вы
полагаете, что главная цель американцев при заключении этого Договора –
это просто измотать нас в новой гонке «довооружения»?
– На
мой взгляд, главной целью американской внешней политики всегда было
достижение такого положения, когда они могут делать, что хотят и при
этом наглухо закрыты от ответного удара. То есть «прикрыть себе зад и
развязать руки».
В своих неоднократных выступлениях в газете
«Советская Россия» я уже приводил расчеты, согласно которым развернутая
американцами система национальной противоракетной обороны (НПРО) как раз
и способна перехватить примерно такое количество вражеских ракет: 80%
будут сбиты из космоса на взлете, а 19% будут поражены в заатмосферных
высотах. И значит, только 2–3 боеголовки смогут достичь территории
Соединенных Штатов, а там их встретят все наличные силы
ракет-перехватчиков и почти наверняка собьют.
И по какой-то
необъяснимой закономерности Государственная программа вооружения
подводит нас именно к этой цифре – к 2015 году мы будем иметь что-то
порядка 200 ракет. Таким образом сбывается голубая мечта американской
военной политики.
Правда, апологеты Договора ОСВ-2 твердят, что
там в тексте, дескать, есть оговорка, согласно которой мы выйдем из
Договора, если американцы будут разворачивать свою систему НПРО. На
самом деле эта оговорка не более чем фикция. На это нам американцы
откровенно скажут: «Ну и что? Напугали ежа голым профилем! Выходите из
Договора и катитесь, куда хотите!»
Да и что такое – «выйдем»? Это
означает, что наш ВПК должен в десятки раз наращивать выпуск
баллистических ракет. Но ждать такого чуда от нашего замордованного
реформами до полусмерти ВПК – все равно что олимпийского рекорда от
больного спортсмена.
– Самое поразительное, что в нашей стране
еще очень многие люди равнодушно относятся к состоянию наших ядерных
арсеналов. Потому что совершенно убеждены, что «атомной войны уже не
будет» ни при каких условиях и что «американцы как цивилизованные люди
никогда не начнут первыми».
– А это еще одно наследие
советских времен, когда между нашими странами существовал ядерный
паритет, и первый удар с любой стороны означал прежде всего ядерное
самоубийство и для самого агрессора. Баланс страха и гарантированная
гибель для всех и удерживали тогда обе стороны от последнего шага. Но
сейчас-то ситуация совершенно иная! Новые ракеты у нас становятся
штучным товаром, оружейный плутоний не вырабатывается, «Булаву» так и не
удается довести до ума. И очень скоро янки смогут бомбить наши города
так же безнаказанно, как в Югославии или Ираке.
Что же касается
благовоспитанных американских джентльменов, то истинное представление о
них дают не объятия с «другом Джорджем» или теперь вот с «другом
Бараком», а высказывания самих американских официальных лиц. Их уместно
вспомнить накануне празднования 65-летия Победы, а то сейчас в
российских верхах снова стало модным умиляться на тему, как мы «тогда
вместе боролись против одного противника».
Так вот, в апреле 1945
года еще гибнут наши солдаты на улицах Берлина, а Гарри Трумэн говорит:
«Русские скоро будут поставлены на место, а США тогда возьмут на себя
задачу управления миром так, как им нужно управлять». Он же еще говорил в
том же 1945 году: «Мы молим Бога указать нам, как использовать наши
атомные бомбы в России по Его воле и для достижения Его целей».
Самомнение и ограниченность американских политиков здесь предстают
особенно наглядно. Им сам Господь представляется кем-то вроде пилота
атомного бомбардировщика. Дальше тот же автор и в том же году: «США должны быть готовы вести против СССР атомную и бактериологическую войну».
А
вот что говорил Д.Эйзенхауэр в 1953 году: «В случае возникновения
боевых действий США будут подходить к использованию ядерного оружия
точно так же, как к использованию обычных боеприпасов». Генерал Пауэр,
1959 год: «Мы никогда не должны оказаться в таком положении, когда не
сможем первыми начать войну. И мы должны обладать возможностью нанести
удар первыми».
Министр обороны США Макнамара, 1965 год: «Для СССР
было бы неприемлемым уничтожение от 1/5 до 1/4 части населения и
половины промышленного потенциала. Для этого нам потребуется взорвать
ядерные заряды общей мощностью 400 мегатонн».
Надо сказать, что,
по существу, непоправимый ущерб, сравнимый с ядерным ударом, нашей
стране уже нанесен. В результате уничтожения СССР мы потеряли не
четверть, а половину населения страны и 3/4 промышленного потенциала.
Так что Макнамара собирался еще более гуманно обойтись с нашей страной,
чем Горбачёв, Ельцин и их наследники. По существу, по нашей стране уже
нанесен ядерный удар, только другими, политическими, технологиями.
А
вот, на мой взгляд, очень здравую концепцию внешней политики для нашей
страны сформулировал советский министр обороны маршал Малиновский в 1963
году: «Лучшим способом обороны является предупреждение противника о
нашей силе и готовность его разгромить при первой же попытке агрессии с
его стороны». Это, как никогда раньше, актуально и по сей день.
В
современном мире, как, впрочем, и сто, и тысячу лет назад, действует
один принцип: только сила является надежным гарантом мира и
стабильности. Сила, а не юбилейные сопли про «укрепление климата
доверия».
– А вот еще 15 апреля было объявлено, что в России
по указу президента закрывается в Железногорске последний завод по
производству оружейного плутония. Значит, ядерная начинка для наших
ракет уже не производится? Чем же мы будем снаряжать боеголовки?
–
Наверно, праздничным фейерверком… Еще несколько лет назад, выступая в
Думе, академик Алфёров высказался в том смысле, что мы сейчас уже не
можем создать атомную бомбу. И я с ним полностью согласен. Потому что
дело не только в ядерной взрывчатке – плутонии, но и утеряна сама
технология создания ядерного заряда. А там ведь сложнейшие вещи,
связанные с его оболочкой, электронные системы подрыва. А у нас в стране
сегодня вообще отсутствует производство композиционных материалов. И
это не только мое мнение, об этом писал в своем письме в Госдуму
С.Иванов, когда он еще занимал пост министра обороны.
Я помню,
сколько у нас обивал пороги в Госдуме главный конструктор «Тополей»
Ю.Соломонов. Он доказывал, что на приватизированных предприятиях
оборонного комплекса в первую очередь оказались уничтожены те
производства, которые занимались созданием композиционных материалов.
Новым владельцам это просто невыгодно. Объемы маленькие (200–300 кг),
прибыль небольшая, да и неохота связываться с гостайной.
Но ведь
без таких композиционных материалов невозможно создать те же ракетные
двигатели. Например, в самой узкой части сопла возникает огромное
температурное напряжение, и чтобы это сопло не разрушилось, там
требуется использование композиционных материалов.
И вот
представьте дикую картину – главный конструктор бегает по всем
инстанциям и доказывает, что без этих материалов «Тополь» просто не
создать. А ему в ответ чиновники разводят пухлыми руками – ничем не
можем помочь, рынок все решает.
Я категорично утверждаю, что для
создания необходимого ракетно-ядерного щита нужен отказ от рыночного
регулирования в ВПК и кардинальная реформа нашей оборонки, потому что
практически все придется начинать с нуля. У нас утеряны кадры – значит
надо восстанавливать систему подготовки кадров. Буквально по крупицам
восстанавливать уникальное производство. Должна произойти полная
переориентация всей нашей финансовой политики, с упором на создание
ракетно-ядерного щита по принципу «Все для оборонки – все для Победы!»
–
Юрий Петрович, знаете, как называется ваша программа? «Сталин… и теперь
живее всех живых, наше знание, сила и оружие». Потому что все то, о чем
вы говорите, есть не что иное, как мобилизация экономики на создание
ракетно-ядерного щита, как в 50-е годы это делали Королёв и Курчатов.
–
Вы забыли только упомянуть еще три грандиозные фигуры – Иосиф Сталин,
глава атомного проекта Лаврентий Берия и министр вооружения Дмитрий
Устинов. Потому что колоссальную роль в истории играют не только ученые,
но и организаторы науки и производства. Талантливые ученые есть и
сейчас, да что толку? Их усилия разбиваются о свинцовую тупость
чиновников и равнодушие бюрократического аппарата. Организатор оборонки – вот самая востребованная сегодня фигура, именно такого политика требует наше время!
Я
убежден, что пройдет время, и потомки поставят памятники этим трем
людям – выдающимся организаторам нашего ВПК, создателям ракетно-ядерного
щита. А этот щит – сохранение жизни миллионов советских людей, потому
что поражение в холодной войне означало превращение нашей страны в
ядерную пустыню. А в том, что это было бы именно так, нет никаких
сомнений – перечитайте высказывания американских политиков.
Эти
люди в условиях послевоенной разрухи с нуля, за несколько лет, создали
ракетную и атомную промышленность, и при нынешних властях с грехом
пополам клепают в год по несколько «Тополей» и закрывают последний
плутониевый завод.
Последний факт просто не укладывается в
голове. Если у вас сейчас переизбыток ядерной взрывчатки, то ведь
плутоний необходим как горючее и для атомных электростанций. А ведь
сейчас наша страна имеет заказы на сумму примерно 80–100 млрд долларов,
на строительство атомных электростанций по всему миру.
Скажу
только одно: закрытие этого завода означает, что мы навсегда лишаемся
возможности создать ядерный заряд. А использовать для новых ракет уже
накопленные заряды мне представляется делом весьма проблематичным.
Потому что техника не стоит на месте, американцы разрабатывают новые
средства перехвата и нейтрализации ядерного заряда на траектории полета.
Значит, уже готовый заряд надо распаковывать, вводить какие-то новые
системы защиты – эта затея совершенно нелепая. Это все равно что для
современных орудий использовать запасы дымного пороха, оставшегося от
войны с Наполеоном.
К тому же я думаю, что сейчас в России и не
осталось накопленного в хранилищах запаса ядерных зарядов. Еще когда я
был депутатом Госдумы, мы вместе с бывшим министром обороны Игорем
Родионовым и еще большой группой депутатов пытались получить доступ в
хранилище ХДМ под Челябинском, где хранятся демонтированные с наших
ракет ядерные заряды. Но такого разрешения мы не получили. Нас туда не
только не пустили, но еще и объяснили, что по соглашению с американской
стороной контейнеры, которые в это хранилище доставляются и вывозятся
оттуда, вообще не подлежат никакому досмотру. А доступ в это хранилище
возможен только с согласия американской стороны. Таким образом Россия
потеряла национальный суверенитет над самым главным – над хранилищем
своих ядерных боезапасов. Более дикую ситуацию даже трудно вообразить.
Вы можете представить такую картину во времена, когда во главе страны
стоял Сталин, а во главе атомного проекта – Берия?
А ведь после
закрытия плутониевого завода в Железногорске для нашей страны
открывается путь к полному ядерному разоружению, правда, только в
одностороннем порядке. А если вспомнить, что еще во времена Ельцина, в
рамках так называемой комиссии «Гор –Черномырдин», наша страна отправила
в США 500 тонн оружейного урана, так что я не удивлюсь, если выяснится,
что никакого запаса оружейного плутония у нас давно нет. И в этом
контролируемом американцами хранилище под Челябинском стоят пустые
контейнеры.
Но я бы не хотел заканчивать разговор на такой
трагической ноте. «Точка невозврата» по дороге в небытие нашей страной, я
надеюсь, еще не пройдена. Есть у нас и талантливые ученые, и
конструкторы, но катастрофически не хватает руководителей с железной
волей, которые служили бы не «желтому дьяволу», а одному Богу –
национальной независимости страны.
И вот я думаю, а если бы
прежний глава атомного проекта взглянул на все происходящее сегодня?
Скорее всего, Лаврентий Павлович тогда ласково бы сказал: «Отдайте все силы, отдайте жизнь, но не отдавайте Родину! Попытайтесь, еще раз, товарищи, попытка – не пытка!»
PS 27 октября 2011, 12:16 [ «Аргументы.ру» ]
Минобороны РФ отказалось закупать у производителей новые
бронетранспортеры БТР-90, на разработку которых ушли огромные деньги из
бюджета. Армию броневик не устраивает, и его не будут принимать на
вооружение.
Судьба разработки "сложилась печально", признал в
беседе с "Интерфаксом" генеральный директор Военно-промышленной компании
(ВПК) Дмитрий Галкин. "Так получилось, что в министерстве обороны
сменилось очередное руководство, отвечающее за вооружение и военную
технику, которое посчитало, что разработанный нами БТР-90 армии не
нужен", - сказал гендиректор ВПК в ходе посещения Международной выставки
"Интерполитех-2011". В итоге Министерство обороны России не включило в
госпрограмму вооружения на период до 2020 года закупку новых
бронетранспортеров.
2015 или стратегические останки - российский ядерный щит уже давно под контролем американцев